Эскалация армяно-азербайджанского вооруженного конфликта, начавшегося 27 сентября 2020 года, сразу стала очень медийной темой.
Живо откликнулся и украинский сегмент Фейсбуке: появился ряд сообщений и обсуждений о причинах, характере и перспективах войны, а также об украинских параллелях и украинских интересах в событиях на Кавказе, пишет Історична правда.
На первый взгляд, комментировать карабахскую проблематику - просто. Есть много открытых источников, прежде всего Википедия, поверхностного ознакомления с которыми кажется вполне достаточным. Аналогии и внешнеполитические стратегии напрашиваются сами собой.
Но эксперты-неофиты рискуют попасть в ловушку. Многие материалы, которыми они пользуются, являются политически ангажированными, неполными, неточными или устаревшими. Попробуем помочь им, изложив некоторые факты, которые стоит знать о Карабахе.
Как большинство исторических регионов Карабах не имеет однозначных географических границ. Карабахское ханство, которое существовало до начала XIX в., занимало восточную часть Малого Кавказского хребта и равнину в междуречье Куры и Аракса.
Сейчас, как правило, имеют в виду меньшую территорию: бывшую Нагорно-Карабахскую автономную область (НКАО) или же земли, подконтрольные администрации непризнанной "Нагорно-Карабахской Республики" (НКР). Название Карабах имеет тюркское происхождение и означает "Черный сад". Армяне, чтобы подчеркнуть свое первенство на этой земле, часто употребляют другое название - Арцах, заимствованную из античных и средневековых источников.
История региона знает примеры как армянского, так и азербайджанского государства, были здесь периоды демографического преобладания как армян, так и азербайджанцев. В эпоху, предшествовавшую распространению националистических идей, уже сказывались религиозное отличие соседей (мусульмане и христиане), а также различные хозяйственно-экономические ниши, которые они занимали (скотоводы и земледельцы).
В разное время более привилегированной и влиятельной группой в этносоциальной структуре населения края успели побывать представители обоих народов. Такой исторический опыт, как правило, плохо способствует добрососедству. С начала XIX в. территории нынешних Азербайджана и Армении находились под властью Российской империи, чья политика - когда намеренно, если нет - подогревала градус напряжения.
Интерпретация давнего прошлого играет чрезвычайно важную символическую роль в современном армяно-азербайджанском конфликте. Сама по себе история не отвечает на вопрос: у кого больше прав. Дискуссия зашла так далеко, что потеряла какой-либо практический смысл. История стала пропагандистским оружием, поэтому к историческим аргументам, громко звучащим с обеих сторон, следует относиться очень осторожно и не искать в них готовые ответы.
Территориальный конфликт Азербайджана и Армении в Карабахе не достигает глубины веков. В то же время, он не вымышленный и не спровоцирован большевиками. Источники современного противостояния следует искать во времени распада Российской империи и образования современных государств - Азербайджанской Демократической Республики (АДР) и Демократической Республики Армения (ДРВ). Оба государства претендовали на территорию Карабаха и еще ряд кавказских регионов. За них шла война, конец которой положила большевистская оккупация и советизация обеих республик.
Спорные территории АДР, ДРВ и Грузинской Демократической Республики
Коммунистическая власть взяла на себя роль арбитра, в частности, в урегулировании территориальных проблем. Справедливо или нет были намечены границы? Был ли злой умысел и расчет на постоянно тлеющий конфликт? Ответы на эти вопросы отнюдь не очевидны.
В начале ХХ в. этническая картина Южного Кавказа была чрезвычайно пестрой. С некоторыми оговорками, можно сформулировать общий принцип: армяне проживали в более горных местностях, азербайджанцы селились в долинах. Население городов тоже не отличалось однородностью.
В обоих будущих столицах (Баку и Ереване) численное соотношение общин армян и азербайджанцев тогда было примерно одинаковым. Как ни проводи границы - в каждой из республик оказалось бы немало чужеродных этнических анклавов. А политические лидеры Азербайджана и Армении (без разницы - национальные или коммунистические) выступали с максималистских позиций, требуя себе все спорные территории.
Руководствуясь различными соображениями и подходами, большевики в конце концов распределили между республиками Южного Кавказа все спорные земли. Горная часть Карабаха, где преобладало армянское население, была оформлена в виде автономной области в составе Азербайджана, которая позже получила уже упомянутое название с аббревиатурой НКАО.
Автономная область была анклавом, между ней и Арменией некоторое время существовал Курдистанский национальный уезд Азербайджана с центром в городе Абдаляр (ныне Лачин). В самой Армении, в районах прилегающих к этому "Красному Курдистану", было значительное присутствие азербайджанского населения. Если бы Карабах сразу присоединили к Армении, республика вместе с ним получила бы также дополнительные проценты курдского и азербайджанского меньшинств.
Фрагмент этнографической карты Кавказа по данным переписи 1926 года
НКАО была единственным неудобным административным решением в этой части Кавказа. На территории Армении было несколько сельских анклавов Азербайджана, а на территории последнего - один анклав Армении. Во время карабахского конфликта эти мелкие островки были захвачены и де-факто ликвидированы.
Но наиболее наглядная проблема - Нахичеванская Автономная Республика, отделенная от остальной Азербайджана Арменией. Причудливые границы осложнили геополитическое положение как Армении, так и Азербайджана после получения ими независимости. Стоит отметить, что зона конфликта не ограничивается Карабахом: линия фронта простирается вдоль всей армяно-азербайджанской границы, включая Нахичеванский участок.
По последней всесоюзной переписи 1989 года 76,9% населения НКАО составляли армяне, а 21,5% азербайджанцы. Армянсое национальное движение времен поздней перестройки подняло лозунг присоединения автономной области к Армении.
Беспредельное воплощение этой политической программы привело к длительной войне с Азербайджаном. Здесь мы не станем углубляться в причинно-следственные связи и пересказывать всю хронологию вооруженного противостояния. Остановимся лишь на политических и географических аспектах карабахской проблемы.
На момент распада СССР антиправительственные армянские силы контролировали часть территории НКАО. Несмотря на это, реализацию программы «воссоединение» (на армянском: "миацум") пришлось отложить на неопределенное время. Республика Армения оказалась неготовой стать государством-изгоем и ввергнуться в полномасштабную войну из-за аннексии территории соседа.
Поэтому вместо присоединения к Армении было провозглашено еще одно армянское государство: НКР. Как и ряд аналогичных образований, НКР до сих пор не имеет дипломатического признания. Формально ее не признает даже Ереван, несмотря на то, что во всех аспектах НКР тесно связана с Арменией, фактически образуя с ней единый государственный организм.
"Нагорно-Карабахская Республика" в пределах НКАО и Шаумяновского района. Не хватает "Геташенського подрайона" на части территории Ханларского района
Изначально предполагалось, что в состав НКР войдет вся территория НКАО, а также прилегающие Шаумяновский район Азербайджана и частично Ханларский район (так называемый "Геташенский подрайон»). Выход за формальные пределы АО и присоединение других территорий с армянским большинством населения был типичным проявлением "балканизации" - неконтролируемого дробления политических единиц во имя этнического единения. Впрочем, боевые действия внесли свои коррективы в территориальную конфигурацию сепаратистской республики.
Наиболее критическим для существования анклава вопросом было установление контролируемого сухопутного сообщения с Арменией. В начале 1992 года армяне захватили районный центр Лачин, таким образом, появился "Лачинский коридор" между НКР и Арменией. Одна из первых миротворческих инициатив карабахского конфликта как раз предусматривала создание такого рода "коридоров".
Специальный советник госсекретаря США Пол Гобл предложил в обмен на сохранение "Лачинского коридора" передать Азербайджану "Мегринский коридор", который бы соединял основную территорию Азербайджана с Нахичеванской Автономной Республикой и одновременно отрезал бы Армению от Ирана.
Кроме того, обсуждалась возможность передачи армянам западной части Нахичеванской автономии - с тем, чтобы открыть им сообщение с Ираном в другом месте. Но такой вариант прерывал сообщения азербайджанской Нахичевани с Турцией.
План Гобла 1992 года: Обмен "Лачинского коридора" на "Мегринский"
Предложения Гобла свидетельствовали о том, как очень незначительные территориальные изменения на Южном Кавказе могли существенно переформатировать целый регион. К тому времени они казались слишком смелыми и не нашли поддержки со стороны официальных Баку и Еревана.
Уже в 1991 году в Баку приняли административные решения, направленные против армянских сепаратистов. Шаумяновский район объединили с Касум-Исмайловским в Геранбойский район. НКАО была отменена, ее пять административных районов также претерпели изменения.
Центр Аскеранского района перенесли в Ходжалы. Гардрутский и Мартунинский были объединены в один - Ходжавендский. Мартакертский (крупнейший в НКАО) разделили между двумя районами вне бывшей автономной областьи: Кельбаджарский и Тертерский.
В результате контрнаступления летом 1992 года азербайджанская армия установила контроль как раз над теми территориями, по которым были приняты указанные решения: бывшие Шаумяновский и Мартакертский районы, южные и восточные периферии Ходжавендского района.
Бывший Шаумяновский район и "Геташенский подрайон" остаются под контролем Азербайджана и сегодня. С точки зрения армянской администрации, это "временно оккупированные" Азербайджаном территории НКР. Так же армяне трактуют подконтрольные Баку восточные окраины Мартакертского и Мартунинский район.
Современное административно-территориальное устройство Азербайджана. Упомянутый в статье Ханларский район в 2008 году. Переименован в Гейгельский
Военная фортуна отвернулась от Азербайджана осенью 1992 года. Несмотря на серьезные успехи на севере Нагорного Карабаха, азербайджанцам не хватило сил достичь главного - перерезать "Лачинский коридор", по которому происходило постоянное пополнение сил НКР.
Армяне начали новое наступление и к декабрю 1993 года не только вернули контроль над большинством территорий НКАО, но и во всех направлениях, кроме северного, вышли за ее пределы. Полностью или частично были оккупированы семь азербайджанских районов: Лачинский, Кельбаджарский, Кубатлинский, Джебраильский, Зангиланский, Физулинский и Агдамский.
Семь оккупированных районов
Вместо узкого "Лачинского коридора" армяне получили контроль над широкой полосой территории между Арменией и НКАО, а также захватили большой участок государственной границы Азербайджана с Ираном. Это стало новым фактором военного планирования и дипломатического урегулирования конфликта.
Вопрос статуса бывшей НКАО и семи оккупированных районов стали четко разделять. По первой на международных переговорах остается дилемма признание / непризнания или реинтеграции в Азербайджан на условиях широкой автономии. Районы же считаются оккупированными и подлежащими обязательному возврату Азербайджану (возможно, за исключением "Лачинского коридора").
Карабах и семь оккупированных районов. Фрагмент карты из публикаций на азербайджанских правительственных ресурсах
За столом переговоров обсуждаются условия деоккупации районов в обмен на определенные гарантии или признание статуса НКР в территориальных пределах НКАО. Впрочем, миротворческий процесс, который происходит в формате Минской группы ОБСЕ, до сих пор не принес заметных сдвигов, кроме довольно неопределенного режима прекращения огня.
Условия автономии, которые Баку предлагает карабахским армянам, тех не удовлетворяют. Без семи оккупированных районов немыслима оборона НКР от Азербайджана, который постоянно наращивает свою военную мощь и демонстрирует готовность решить вопрос силой оружия. Для военного командования НКР оккупированные районы - это "пояс безопасности" непризнанной республики.
Между тем руководство НКР изменило административное деление подконтрольных себе территорий. Части оккупированных азербайджанских районов были присоединены к пяти районам бывшей НКАО: Аскеранскому, Мартакертскому, Шушинскому, Мартунинскому и Гардрутскому.
Большая часть оккупированных Лачинского, Кубатлинского и Зангиланского районов объединены в Кашатагский район НКР. Оригинально поступили с Кельбаджарским районом. Его "присоединили" к контролируемому Азербайджаном Шаумяновскому району. То есть армянская администрация Шаумяновського района находится "в изгнании" в оккупированном армянами Кельбаджаре.
Карабахская война коренным образом изменила этнополитическую карту региона. Из Армении и подконтрольных ей территорий выехали практически все азербайджанцы. Если в начале ХХ в. из-за этнической пестроты было невозможно провести приемлемую границу, то сейчас Армения является наиболее моноэтнической страной на постсоветском пространстве: 98% ее населения - армяне.
Аналогично, почти все армяне покинули территорию Азербайджанской Республики (за исключением оккупированных территорий). Уровень взаимной ненависти между гражданами обеих кавказских республик просто зашкаливает. При таких условиях трудно представить себе путь к примирению и решения территориальных проблем.
Еще одним проявлением конфликта, кроме альтернативных решений о создании / отмены районов и изменения их границ, является топонимическая война. Азербайджанцы переименовывают армянские названия (в том числе на неподконтрольных территориях), армяне меняют азербайджанские.
В отдельных случаях такие переименования можно даже считать актами декоммунизации. Так, азербайджанцы поквитались с большевиком Степаном Шаумяном, лидером Бакинского Совнаркома в 1918 году, расстрелянным в числе 26-ти "бакинских комиссаров".
В честь него в советское время были названы сразу два выдающихся города региона: административный центр НКАО (столица НКР) Степанакерт и центр Шаумяновского района Шаумяновск. Первый город переименовали в Ханкенди, второй - в Шаумяновск. Азербайджанские историки отводят Шаумяну место, которое в украинской истории занимает Михаил Муравьев. В апреле 1918 года этот армянский большевик жестоко расправлялся с азербайджанской "контрреволюцией" в Баку.
Районный центр Нагорного Карабаха Мартуни азербайджанцы переименовали в Ходжавенд. Не забыли и об “отмененном” райцентре Мардакерт, который стал Агдере. Понятно, что армяне игнорируют эти переименования, зато они взялись за райцентры оккупированных азербайджанских районов.
Лачин переименовали в Бельдзор, Кельбаджар в Кальвачар, Кубатлы в Сансар, Зангелан в Ковсакан, Джебраил в Джракан, Физули в Варандей. И это только переименование нынешних или бывших райцентров. На местном уровне изменений произошло еще больше.
Административно-территориальное устройство НКР с учетом оккупированных районов
Административные карты конфликтного региона, которые предлагают азербайджанцы и армяне, уже настолько отличны, что на первый взгляд довольно трудно понять, что речь идет об одних и тех же территориях. Возможно, что-то подобное ожидает и временно оккупированные территории Украины. Киев уже начал процесс, проведя декоммунизации и реформу общин и районов.
Начав в позднесоветскую эпоху "миацум", армяне вряд ли хотели себе такой судьбы: долгих лет напряженного ожидания азербайджанского реванша. Позицию Баку активно поддерживает Анкара. Армяно-турецкая граница хоть и не является линией фронта, однако наглухо заблокирована. Нормальное сухопутное сообщение у Армении существует только с Грузией и с очень специфическим Ираном.
В таких условиях неудивительно, что армяне уповают на военную и экономическую поддержку России. Армения является членом ОДКБ, на ее территории в городе Гюмри размещена российская 102-я военная база, которая считается предохранителем от турецкого или азербайджанского вторжения.
Армения также входит в Евразийский экономический союз, и ради участия в российских интеграционных объединениях она отказалась от подписания Соглашения об ассоциации с ЕС. На международных площадках Ереван последовательно поддерживает позицию Москвы. В частности, синхронно голосует по вопросам, затронутым в связи с российской агрессией против Украины.
Жесткие правила Realpolitik требуют от Киева отвечать взаимностью. Тем более, что отстаивание универсальности принципа территориальной целостности государств прямо отвечает интересам Украины.
Для Азербайджана возвращение оккупированных территорий является императивом его внешней политики. Значительная часть доходов от торговли нефтью тратится на военную сферу. Вместе с тем, в Баку понимают, что позиция Москвы в конфликте не менее важна, чем позиция главного союзника - Анкары.
Фактически Россия монополизировала функцию арбитра, посредника, миротворца. Она последовательно выстраивает модель зависимости обоих враждующих государств от себя, заставляет их заслуживать свою привязанность. Карабахская война - это ресурс власти России на Южном Кавказе, следовательно Москва отнюдь не заинтересована в окончательном урегулировании конфликта.
Война несет горе народам, затянутые в ее водоворот. В то же время она не позволяет раскрыться на полную экономическому потенциалу Южного Кавказа. Границы заблокированы, пути пролегания стратегических коммуникаций, такие как нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан - под угрозой. Общества мобилизованы и заряжены воинственной пропагандой. Нечего и говорить о приходе сюда европейских институтов и практик.
К сожалению, для изменения ситуации пока не просматривается никаких предпосылок. Дипломатические инструменты урегулирования - бессильны. Будут ли эффективны военные - увидим. Хуже всего, что к урегулированию не готовы сами общества Азербайджана и Армении. Карабахскую войну выиграть очень сложно. Еще труднее - выиграть мир, вернуть доверие и сотрудничество.
—
Максим Майоров, сотрудник Украинського института национальной памяти; опубликовано в издании Історична правда
http://argumentua.com/stati/karabakh-gorkie-plody-chernogo-sada